За чертой страха - Страница 4

Доступ к книге ограничен фрагменом по требованию правообладателя.

Что же до Лешеньки, то он встречался с ними по очереди, каждая новая любовь длилась недели две плюс-минус, и это, по-моему, всех устраивало. Так что его постоянно сопровождала свита верных поклонниц.

И вот однажды принц решил удостоить чести меня, с присущим ему высокомерием заявив, что, так уж и быть, он согласен и со мной встречаться. Когда я просто отказалась, до него не дошло, и мне пришлось высказать все, что я о нем думаю.

Ну не понимаю я такой логики. Им, девчонкам, радоваться бы, что у них одной конкуренткой меньше, а они, стоя рядом и услышав мою отповедь, так возмутились! В общем, в тот день я и пришла домой с синяком и расцарапанной физиономией. Сам Лешенька в драке участия не принимал, стоял рядом и подзадоривал. Да он вообще драться не умеет, большего труса и маменькиного сынка я в жизни не видела. Вы только не подумайте обо мне того же самого: с двумя-тремя такими дурочками я бы справилась запросто, я даже с мальчишками дерусь на равных. Но когда против целая толпа, включая Фимкину и Крыгину, которые ходят на какие-то единоборства, — тут уж, конечно, на победу рассчитывать не приходится. Наверное, поэтому Лешенька везде и таскает их с собой в качестве лучшей защиты от всяких наездов.

Но половине его подружек после этой драки тоже пришлось долго фасад штукатурить…

Мама, узрев меня в таком виде, даже слова не сказала, а собралась и куда-то ушла. Через пару часов она вернулась и молча приступила к домашним делам. Я весь вечер корпела над уроками, а потом стала привычно ставить будильник.

— Не заводи, — будничным тоном сказала мама. — Отоспись завтра хорошенько.

— Как, а школа?

— В этой школе ты больше не учишься.

— Не поняла?

— Я забрала твои документы.

— С какой это стати, да еще посреди учебного года?! — воскликнула я. — Октябрь на дворе! Свои школьные проблемы я решу сама, тебя никто не просил вмешиваться!

— Да что ты! Я и знать не знаю ни о каких проблемах. Просто… э-э… м-м-м… просто мы переезжаем, вот!

— Куда?! — иронично спросила я. Когда мама начинает чудить, то, кроме меня, ее остановить некому. А ее фокусы порой похлеще школьных проблем бывают!

— Когда ты будешь прилично выглядеть, — с нажимом ответила мама, — мы с тобой поедем смотреть новую квартиру.

— Но… я же не сдала учебники! — Мне запоздало подумалось, что, может быть, это очередная мамина шуточка. — И ты не могла сказать, пока я учила уроки?

— Я заплатила за все учебники, — был ответ. — Учиться тебе в любом случае придется, и переезд — не повод для отлынивания от уроков!

Ну и что ты будешь делать с такой мамой? Можно подумать, это мой первый фонарь! Да я уже забыла, сколько раз дралась со своими милыми одноклассниками, особенно когда им взбредала в голову идея поиздеваться над каким-нибудь третьеклашкой, отбившимся от стада… то есть, простите, от коллектива.

Но это была не шутка. Когда неделю спустя мы с сотрудницей агентства ехали в какую-то безнадежную тьмутаракань смотреть квартиру, мама ободряюще сказала мне:

— Принимать решение будешь ты. Понравится тебе квартира — переедем, нет — вернешься обратно в свою любимую школу.

Квартира находилась на третьем этаже допотопного пятиэтажного здания невразумительной конструкции. Я прошлась по комнатам, собираясь озвучить заранее заготовленный отказ, но меня поразила величина квартиры. Три комнаты, причем две из них нешуточных размеров! И эти хоромы отдают в обмен на нашу крошечную двушку? А потолок какой высокий! Не то что у нас дома, где я каждый раз во время зарядки обязательно зацеплю рукой люстру. Тут еще до нее попробуй допрыгни!

Потом я выглянула в окно. Передо мной раскинулся одноэтажный поселок — серые крыши старых домиков, голые деревья, заборы. Немного дальше из-за высокой ограды выглядывала островерхая крыша какого-то строения, тоже одноэтажного, но размерами гораздо больше всех остальных домишек. Окружающие его деревья великанами возвышались над поселком. Особенно мне бросилось в глаза одно дерево с идеально круглой кроной, очень темной из-за густоты веток. Подумалось, что приятно было бы смотреть на него, сидя у окна за столом. А уж когда оно весной зазеленеет…

В итоге дерево победило.

Когда мы собирали чемоданы, к нам повалили изумленные соседи.

— Ты что это придумала, Анастасия, — менять квартиру в центре на какое-то захолустье?!!

Примерно это они все говорили маме. Мы, оказывается, сошли с ума — ведь здесь же центр! Да весь мир из кожи вон лезет, чтобы переселиться в центр! Человечество делится на тех, кто живет в центре, и всех остальных!

Признаюсь, меня их речи ввергли-таки в сомнение, но оно длилось ровно до тех пор, пока Алексей Иннокентьевич с третьего этажа мою маму идиоткой не обозвал. И ладно бы в шутку или по-дружески, а то пренебрежительно так, свысока. Наверное, в его понимании так и надо разговаривать с жителями захолустья, коими мы вознамерились стать. Тогда я, конечно, ответила ему, что если моя мама с ее высшим образованием и работой в институте идиотка, то его сын, изгнанный из ПТУ за двойки, вообще маргинал и деградант.

Сосед побагровел и сказал, что рад будет с нами распрощаться, а моя мама широко заулыбалась и выразила взаимную радость. Что ж, теперь мне стало понятно, почему за крохотную квартирку в центре нам отвалили такие хоромы. Думаю, Алексей Иннокентьевич найдет взаимопонимание с новыми соседями.

К слову, насчет маминой работы я выразилась неточно. Раньше она действительно преподавала в институте что-то связанное с геологией. Но уже довольно давно мама служит в каком-то закрытом учреждении, и, стыдно сказать, я ничего не знаю о ее работе. Но не потому, что я нелюбопытная, просто мама категорически не желает ничего рассказывать. Говорит — служебная тайна.